Всё это возможно...
увидеть комментарии (0)
05.05.2016
TUT.by | ВКУС ЖИЗНИ | Полина Кузьмицкая | «Героиня нашего времени: как девушка с синдромом ВИЧ спасает жизни других людей» |
Ироничное выражение «сильная и независимая женщина» имеет для героини этого текста особое значение, которое никак не относится к мартини в пустом холодильнике и сорока котам.
Напротив: она замужем за любимым человеком и никогда не бывает одинока, потому что вся ее жизнь помощь тем, кто по-настоящему в ней нуждается.
Все это возможно, потому уже 5 лет она не принимает наркотики, которые заменяли ей все на протяжении 15 лет. А еще она знает: аббревиатура ВИЧ это не приговор в конце листа, а глава, которая меняет ход жизни, но не прерывает ее. Она делится этим знанием с другими и в этом ее главная сила и правда.
Однажды оказавшись на дне, она оттолкнулась от него и, выплыв сама, стала вытаскивать на берег других утопающих тех, кто уже понимает, что жизнь с наркотиками невозможна, но еще не представляет жизни без них.
Несмотря на то что героиня этого интервью является героиней в полном смысле этого слова, она по-прежнему не может открыть свое лицо и назвать свое имя.
Пусть я буду Машей, предлагает она.
Пусть. И «Маша» сама расскажет, почему ее так зовут в этом тексте.
«Маша» это для меня возможность быть максимально открытой. Как любой нормальный человек, я не хочу, чтобы после этого текста меня заклеймили и заклевали это причинит боль моим близким.
Но еще больше я не хочу, чтобы субъективная история заслоняла объективную проблему. Не хочу, чтобы, рассматривая мое фото, не видели сути того, что я говорю. И, возможно, анонимность поможет превратить осуждение конкретного человека в обсуждение общей беды.
Сколько лет в вашей жизни нет наркотиков?
Пять. Пять лет я не принимаю никаких химических веществ. Я называю это время чистым
Но сразу хочу оговорить: это не делает меня героиней в собственных глазах. Я не героиня я наркоманка с пятнадцатилетним стажем
И да, у меня ВИЧ. Уже 8 лет.
Герои это люди, которые не оставили меня, дав мне шанс все изменить. Те, кто на протяжении долгих лет давали мне информацию, которая постепенно меняла мое сознание и подсказывала пути к новой жизни. Герои те, чьи сердца открыты. Те, кто готов к помощи и поддержке.
Вопрос обязаны ли поддерживать наркоманов? Ведь человек, который принимает наркотики, сознательно становится на путь саморазрушения
Слово «сознательно» неверное в этом контексте. То, что наркоман это просто избалованный инфантил, который выбрал путь опасных развлечений, миф. Наркоман это прежде всего человек, у которого есть болезнь хроническая, прогрессирующая, смертельная. И главная причина этой болезни зависимость.
Так вот: человек, у которого есть зависимость, в принципе не способен делать выбор, особенно осознанный. Он не может понимать последствия своих поступков и отвечать за них.
Я прекратила принимать наркотики в 30. Как думаете, неужели за предшествующие этому 15 лет ни разу не было момента, в который я больше всего на свете мечтала завязать? Последние 10 лет я засыпала только с одной мыслью: «Завтра я не пойду искать новую дозу и деньги на нее, завтра я стану той, кем могла бы быть без наркотиков
Завтра все будет по-другому и я сделаю все для этого».
Но утром я просыпалась и все было по-старому. Знаете почему? Потому что у меня не было даже возможности того самого «осознанного выбора». Абстинентный синдром, или «наркотическая ломка», делали этот «выбор» за меня. Это такие эмоциональные и физические страдания, которые я не могу передать словами.
К сожалению, чтобы победить наркоманию, недостаточно огромного желания. Необходимо действие. А перейти к нему для человека зависимого очень трудно. Это легко подтвердить на примере распространенных «социализированных» зависимостей: к примеру, курения, обжорства, гейминга. Просто сказать «я хочу это прекратить» трудно сделать что-то, чтобы действительно прекратить. Потому что твое решение идет позади твоей зависимости.
Зависимость делает тебя не способным ни на что ты разрушен физически, морально, эмоционально и социально. Организм измучен, границы добра и зла размыты, семья, друзья, коллеги отвернулись от тебя. Остается только огромный страх вечного изгоя. И этот страх не может быть движущей силой
Выход?
Только один: необходимы места, куда человек с наркозависимостью может прийти открыто, чтобы рассказать обо всех проблемах, которые у него есть, задать все вопросы, которые его волнуют. И получить в ответ достоверную (это очень важно!) информацию, которая, быть может, не сегодня, не завтра, но через пять лет выстрелит и спасет этому человеку жизнь.
Вы работаете как раз в такой организации?
Да, я консультант по работе с потребителями инъекционных наркотиков в БОО (белорусское общественное объединение) «Позитивное движение». Это место, куда люди могут прийти за консультацией к инфекционисту, юристу, соцработнику. Здесь можно сдать тест на ВИЧ, восстановить документы и найти работу. К нам приходит очень много молодых людей, которые только вышли из мест лишения свободы
И им очень трудно что-то изменить, потому что они практически вычеркнуты из жизни общества. Особенно подвергаются дискриминации девушки. Куда им идти, когда на них фактически стоит клеймо?
А тут они могут переодеться в чистую одежду, выпить горячего чаю, поговорить с теми, кто их поймет, и впервые за долгое время почувствовать себя людьми. Быть может, у нас не сразу получится им помочь
Но у них по крайней мере появится шанс.
Что вы чувствуете, работая с людьми, которые все еще не справились с наркозависимостью?
Я вытянула счастливый билет выжила. И поэтому чувствую, что обязана делать для других все то хорошее, что в свое время сделали для меня. Мой долг быть нужной. Чем больше я отдаю тем, кто в этом нуждается, тем больше у меня остается сил, стремлений и вдохновения. У каждого из нас есть шанс быть хоть немного добрее и терпимее. Я просто использую этот шанс.
Во мне всегда жила потребность быть полезной: людям, животным всем, кто нуждается в моей помощи. Но долгих 15 лет я не могла помочь никому, в том числе самой себе.
К счастью, это закончилось. Сегодня мне было бы невыносимо никак не помогать тем, кто проходит все то, что прошла я сама. А чаще и худшее
Так, я мучаюсь, когда мне на глаза попадаются ролики в интернете, на которых ребята корчатся под спайсом. Не понимаю, как это может казаться кому-то смешным. Эти дети в аду. И они не выберутся из этого ада, если не протянуть им руку.
Во многом у меня никогда не возникало даже мысли «сорваться» как раз потому, что я общаюсь с ребятами, которые еще принимают наркотики. Понимаю, что я для них живая мотивация, реальный пример того, что все может быть иначе.
В «Позитивном движении» мы говорим клиентам о разных путях и возможностях, которые могут оказаться жизненно необходимыми для них. Например, безопасное употребление (программа обмена игл и шприцев), заместительная терапия
Я своими глазами вижу, как работает заместительная терапия, понимаете? На примере судеб конкретных девочек, по количеству спасенных жизней. 47% людей на заместительной терапии возвращаются в семьи, 54% находят новую работу. Криминальная составляющая потребления снижается и понятно почему: наркобизнес ничего не получает от людей, которые находятся на заместительной терапии. Спасая одного человека, мы спасаем общество!
Давайте расшифруем словосочетание «заместительная терапия» для тех, кто, быть может, столкнулся с ним впервые.
Заместительная терапия это назначение врачом специального лекарственного средства, которое избавляет человека от боли, но при этом не вызывает чувство эйфории. Понимаете, вот просыпается человек с ломкой и тут же получает лечение. Он не идет на улицу «добывать» деньги и вещество, не распространяет заболевания, переносчиком которых может являться
Напротив, он наконец может подумать о том, что стало с его жизнью. Позвонить близким, найти дело по душе, начать, наконец, приносить пользу обществу.
Люди, проходящие заместительную терапию, находятся под медицинским наблюдением, препарат и дозировку назначает исключительно врач-нарколог, а выдает медсестра. И я снова хочу на этом остановиться: таким образом мы останавливаем распространение ряда заболеваний. Не только ВИЧ, но и гепатита, и туберкулеза.
Казалось бы, туберкулез какая связь с наркопотреблением?
Простая: допустим, попадает в тубдиспансер наркопотребитель с открытой формой туберкулеза, который, как мы помним, передается воздушно-капельным путем. Ему назначают лечение, необходимое для выздоровления. Но вот он просыпается утром и чувствует ломку. И поверьте, несмотря на то, что он может умереть, если сбежит из больницы, он сделает это! Потому что приоритет вещество. Он уходит из больницы и продолжает заражать людей туберкулезом.
Хочу отметить здесь заслуги тубдиспансера в Гомеле: они назначают лечение от туберкулеза и заместительную терапию параллельно. Благодаря таким инициативам (жаль, что они единичные) появляется надежда на то, что наша страна движется в правильном направлении.
Предвижу комментарии «почему мы должны платить налоги на лечение наркоманов».
Я могу ответить! Один доллар, вложенный в заместительную терапию, дает государству прибыль от 6 до 11 долларов. Откуда берутся эти деньги?
Ну, смотрите: мы не содержим людей в тюрьмах и больницах, не поощряем наркобизнес и, кроме того, позволяем наркопотребителям социализироваться и начать зарабатывать деньги, платить налоги.
То же с программой обмена игл и шприцев. Благодаря ей за прошлый год в Беларуси было предотвращено 150 случаев заражения ВИЧ. Это экономия на лечении 4,5 миллиона долларов. Отсюда и прибыль, которую можно вкладывать в другие социально значимые проекты, не связанные ни с наркоманией, ни с ВИЧ.
Но все же фундамент любой помощи, как мне хочется верить, это не цифры, а человечность. И понимание: беда может прийти в каждую семью
Мы справимся только вместе.
Давайте вернемся к тому дню, который определил и наш сегодняшний разговор, и, по сути, всю вашу жизнь. Как вы впервые попробовали наркотики?
Все было очень банально: в моей компании это считалось модным и престижным. Началось с алкоголя за гаражами в подростковом возрасте лет 13−14. После были так называемые «легкие вещества». За ними инъекции.
К моменту первой инъекции я, к слову, знала о наркотиках, как мне казалось, все. Если все слышали о том, что «наркотики это плохо» в школе и по телевизору, я видела, как в возрасте 15 лет от передозировки умер мой друг.
И мне было страшно, очень страшно. Но меня это не остановило. Ни в тот первый раз, ни в последующие годы
Почему? Как это возможно?
А ты не можешь этим управлять. Абсолютно. Слова о том, что это болезнь, не штамп.
Я знаю множество примеров, когда люди, не знающие о том, что у них есть это заболевание, вели в полном смысле слова нормальную, активную жизнь до 35−40 лет: работа, семья, друзья все как надо. А потом, когда уходил любимый человек или увольняли с престижной работы, в момент «слетали» и уже не могли остановиться. Большинство историй, которые начинаются со слов «такая приличная была женщина и совсем опустилась, спилась/села на наркотики» они об этом. Надо понимать: для человека зависимого любая ситуация эмоциональной нестабильности это спусковой крючок.
Это как с иммунитетом: если он ослаблен, человек мгновенно сляжет от вируса, который здоровый и сильный организм легко бы победил.
Понятно
И тем не менее мы чаще слышим о людях, которые стали наркоманами как раз в подростковом возрасте. Все они в группе риска заражения ВИЧ. Почему, как думаете, та самая информация «из школы и телевизора» до них не доходит?
В рамках моей информационной работы в «Позитивном движении» я часто бываю на мероприятиях, где со старшеклассниками и студентами говорят о наркомании и ВИЧ. И знаете, что я могу сказать?
Качество информации, которую до них доносят, а соответственно и уровень их познаний, заставляют вспомнить о Советском Союзе. Страшилки не нужны! Нужны конкретные факты.
Стоит ли говорить о том, что преподаватель, рассказывающий аудитории одиннадцатиклассников: «Единственный способ защиты от ВИЧ это соблюдать целомудрие до свадьбы» не вызывает доверия?
Стоят двести красивых, здоровых, молодых ребят, слушают все эти прекрасные вещи и понимают: «Нас обманывают!». Зачем им внушают, что проявление любви пусть и плотское это позор, который нужно скрывать? От двойных стандартов, неумения говорить на «неловкие» темы и неискренности мы имеем все те проблемы, которые у нас есть сегодня.
Нужно, чтобы с молодежью на подобные темы общались те, кто понимает, о чем они говорят! И общались на равных, а не с позиции «наставник ученик».
Я, например, рассказываю ребятам о своем опыте и стараюсь быть честной. Говорю им: «Мир, в котором нет наркотиков и секса до свадьбы это прекрасная, чистая и светлая история
Но если быть честным, это утопия. Вы должны быть адаптированы к реальности, в которой мы живем. А значит, должны знать, как сделать свою жизнь безопасной».
Если мы перестанем говорить о проблеме отстраненно и формально, если мы прекратим делать вид, что нас это не касается, мы сможем предотвратить эпидемию
Больше всего я не хочу, чтобы у нас сложилась такая ситуация, как, например, в России. Они очень борются за нравственность! На словах
А по факту: эпидемия ВИЧ там достигла глобального масштаба миллион новых зафиксированных случаев на 1 декабря. «Зафиксированных» обратите внимание. А сколько тех, кто не знает о своем статусе?
Это очень опасное заблуждение: думать, что наркоманию и ВИЧ можно победить громкими лозунгами и демагогией.
Продолжая тему невежества: какие стереотипы о ВИЧ до сих пор живут в нашем обществе?
И смешно, и грустно до слез: многие думают, что ВИЧ можно получить от укуса комара. По-прежнему есть убежденные и в том, что ВИЧ передается воздушно-капельным путем или через рукопожатие. Так, недавно к нам пришел парень, который рассказал о том, что его уволили с работы, потому что (цитирую): «Мы не хотим, чтобы ты заражал нас и наших детей».
Или вот, гуляющая по соцсетям история о том, что иголка, «торчащая из кресла» в автобусе или кинотеатре может заразить ВИЧ. Это бред. Потому что для передачи ВИЧ-инфекции нужен не только источник инфекции, но и особые условия для ее передачи. Тем не менее такие истории вызывают недоверие к ВИЧ-положительным людям и озлобленность по отношению к ним.
И ладно социальное невежество это страшно, но хотя бы не опасно для жизни. А вот невежество и равнодушие врачей
Еще ни один терапевт из «обычной» поликлиники, назначая мне лечение, не спросил, какую терапию по ВИЧ я прохожу, какие препараты принимаю
Они просто не понимают, что я нуждаюсь в особом лечении. И с каждым назначением я хожу к своему врачу-инфекционисту, который частенько отменяет назначенные терапевтом лекарства. Перепроверяешь все по 10 раз, становишься врачом для самого себя
Мы много говорим про ложные убеждения, стереотипы, существующие в нашем обществе о наркомании и ВИЧ. А с какими иллюзиями живут сами наркопотребители и ВИЧ-положительные люди?
Их много, иллюзий этих
У наркопотребителей есть, например, такая: наркотики делятся на вредные и безвредные. Я серьезно! Сама верила: те, кто нюхают что-то под забором, «нарики», люди конченые. А я, употребляющая в элитных клубах вещества, которые стоят кучу денег, нахожусь в безопасности. «Это же дорогой героин, подруга, ты что!»
Вторая иллюзия уверенность в том, что ты можешь управлять своим состоянием. Не зная природы своего заболевания, долгое время невозможно поверить, что ты перед ним бессилен. И принять этот факт сказать себе «да, я болен, я зависим» трудный, но важный шаг на пути к спасению.
Третья, главная и самая опасная иллюзия: «Я справлюсь с этим сам». Всегда страшно говорить это, но
Ты можешь умереть раньше, чем справишься сам.
Что касается иллюзий, с которыми живут ВИЧ-положительные
Есть такое страшное явление, как ВИЧ-диссиденты люди, которые считают, что вирус иммунодефицита это всемирный заговор медиков и фармакологических корпораций.
Страшно, когда такие люди распоряжаются своей жизнью. Но еще хуже, когда они «обрабатывают» ВИЧ-положительных близких: детей, супругов, друзей
До сих пор мурашки, когда вспоминаю одного восемнадцатилетнего мальчика, к которому я приезжала как соцработник. Зная, что он ВИЧ-положителен, уговаривала его съездить в больницу, начать антиретровирусную терапию
Но старшая сестра парня а он жил только с ней кричала: «ВИЧ это миф! Ему не надо лечиться!». Выставляла за дверь и угрожала вызовом милиции. И, к сожалению, мы ничего не могли сделать.
Потом эта сестра сама прибежала к нам с криком «спасите-помогите». Но, к прискорбию, ее брату уже ничем нельзя было помочь. И через пару дней этот молодой симпатичный мальчик умер.
(Голос Маши дрожит.)
Так вот. Я была бы счастлива поверить, что «ВИЧ это миф», если бы не возникали страшные сопутствующие заболевания, если бы не наступал СПИД, если бы люди не умирали.
Да, может быть, через 10 лет появится волшебная таблетка, приняв которую я, Маша, смогу излечиться за раз и стать самым счастливым человеком на свете. Но пока ее нет, я не готова рисковать ни своей жизнью, ни здоровьем своих близких.
Расскажите, как началась ваша история личного спасения?
Мой путь возвращения к жизни начался в 22 года. Тогда я впервые пришла в организацию, которая занималась реализацией программы снижения вреда. Это значит, что здесь можно было получить стерильные шприцы, пройти консультацию у врача и юриста, поговорить с социальным работником
Главной мотивацией вернуться сюда вновь стало то, что здесь я не чувствовала себя преступницей. Я почему-то поверила в то, что эти люди действительно хотят мне помочь.
Не буду врать: я ходила туда и продолжала принимать наркотики. Мне никто ничего не навязывал и ничего не запрещал. Но мягко, этично, профессионально в меня буквально «вливали» информацию о безопасном употреблении, о том, что нужно пройти тест на ВИЧ
Объяснили необходимость этого очень просто и доступно: «Чтобы сохранить твою жизнь
».
Тогда вы и узнали о своем положительном статусе?
Да. Не поверила в первую минуту, представляете? Все о себе знала и все равно не поверила. Ведь думала: пронесет. Случится с кем угодно, но не со мной.
И вновь хочу поблагодарить людей, которые в этот момент не дали мне упасть во всех смыслах этого слова. Меня поддержали. Мне объяснили, что со мной происходит, не запугивая. Мне рассказали, что делать дальше
Меня буквально взяли за руку и отвели к специалисту.
А семья
Мама? Она знала о том, что с вами происходит?
Мама жила в другом городе и не знала о многом
Но, конечно, догадывалась.
Мне хочется сказать ей спасибо за многое и подробнее остановиться на теме родителей наркоманов
У зависимости есть сопутствующее заболевание созависимость. Как правило, она характерна для близких наркоманов, их родителей. Это патологическое состояние, когда вся твоя жизнь вращается вокруг человека, который болен, и ты, в свою очередь, тоже не можешь действовать адекватно.
Так родители начинают, как им кажется, «спасать» своего ребенка, запрещая, угрожая, закрывая в комнате. Это, во-первых, не работает. Во-вторых, оттягивает принятие решения самим человеком. А без этого решения ни одно лечение не будет действенным, ни один результат долгосрочным.
Моя мама не совершила этой ошибки. Она не несла меня на руках над бедой, в которой я оказалась. Не позволила сесть на шею, выносить вещи из дома и воровать деньги
Но сказала однажды и я запомнила это на всю жизнь: «Я хочу, чтобы ты всегда знала, что ты можешь вернуться в этот дом».
(Маша плачет.)
Эта поддержка оказалась бесценной. И самое большое счастье, что сегодня не только я могу рассчитывать на маму, но и мама может рассчитывать на меня.
Есть такое расхожее выражение «стать другим человеком». Вы можете применить его к себе?
Да, думаю, я могу это сказать. Но есть факты, от которых нельзя отмахнуться.
Например, говорят, что человек останавливается в своем эмоциональном развитии в тот момент, когда начинает употреблять наркотики
И во многом это действительно так.
Но в чем моя победа? В том, что я знаю об этом. Знаю о том, что в чем-то я навсегда капризный тринадцатилетний подросток: чуть что не так и жизнь вдребезги.
И в тот момент, когда начинаю плакать, топать ножкой и обижаться на весь мир за то, что мне не дали конфету, торможу себя и говорю: «Нет-нет, стоп. В этот раз я поступлю по-новому! Раньше у меня не было этого выбора, теперь есть».
А выбор очень простой по сути: бороться за жизнь или оставаться в аду. Я навсегда выбрала первое, не забывая при этом, что зависимость диагноз на всю жизнь.
Сегодня, спустя 5 лет «чистого времени», я по-прежнему не позволяю себе на празднике «символическую рюмочку за здоровье», потому что знаю: моему здоровью эта рюмочка может аукнуться. И это приведет к следующей, более тяжелой стадии зависимости, итогом которой снова станут наркотики.
Оставаться «чистой» мне помогает сообщество «Анонимные Наркоманы». Там есть люди, с которыми мы говорим на одном языке, можем обмениваться опытом, силой и надеждой. Это мой путь.
Сегодня мой иммунитет в порядке, вирус не развивается и не распространяется благодаря терапии, которую я принимаю. У меня два высших образования и профессия, благодаря которой я не только реализую себя, но и помогаю другим
Я замужем за любимым человеком, у которого нет ВИЧ. Мы планируем прекрасных, здоровых, любимых и самых счастливых детей.
Нет, я не готова отдать все это за «символическую рюмочку».
Наверное, у многих не укладывается в голове эта картина: девушка, которая была наркоманкой и имеет ВИЧ, счастлива в отношениях
Я достаточно скептичный человек, в чем-то приземленный, но вместе с тем я верю во Вселенную и ее поддержку. И мои отношения с мужем как раз про это про любовь Вселенной ко мне. Любовь как к человеку и как к женщине.
У нас общие интересы, мы легко понимаем друг друга, умеем быть вместе, оставляя свободное пространство. А еще муж поддерживает меня в том, что я делаю, и считает, что это важно.
Как это: рассказать всю правду о себе человеку, которого ты любишь? Очень, очень трудно. Но я сделала это сразу. Потому что когда ты чист от химии, хочется оставаться чистой и духовно. А еще я понимала, что лучше потерять этого человека, оставаясь с ним честной, нежели обманывая его. Любая ложь в любви это мина замедленного действия. И даже если бы она не взорвалась, не представляю, как бы я вела двойную игру, скрывая свое прошлое. Это было бы невыносимо.
Так что я все ему рассказала и ничего не разрушилось. Он не ушел и не предал меня. Больше всего в жизни я хотела честных, здоровых и счастливых отношений. Сегодня они у меня есть.
Вы сказали, что мечтаете о детях
Тут тоже, конечно, многие вопросительно поднимут бровь.
К счастью, мои будущие дети в абсолютной безопасности. Проходя необходимую терапию, ВИЧ-положительные девушки могут становиться счастливыми матерями. Главное, повторюсь, знать о своем статусе и получать правильное лечение.
Маша, о чем вы мечтаете сегодня?
Мечтаю о том, что у меня будет большая семья. И мы будем жить в своем домике у воды
Почему у воды? Не хочу ограничивать Вселенную. Вдруг я скажу «хочу дом у озера», а она подарит у океана?
Я доживу до глубокой старости, и ко мне в гости будут приходить мои внуки и мы сможем говорить обо всем на свете. И много смеяться. А еще будет светить солнце. И будет очень тепло.
Почему вы плачете?
От радости, что способна испытывать такие чистые эмоции. Долгие годы я не была способна ни на что, кроме злости, тоски и раздражения. Но теперь горизонт прояснился, я умею плакать от счастья
Это и есть настоящий «кайф», который не заменишь ничем на свете.
назад